outset
Героев век! Геракл!... Аргонавты!...
Агамемнон!... Могучий Ахиллес!...

act I
О, стонать тебе, земля родная,
Прежние годины вспоминая
И князей давно минувших лет!

ЧИНГИСХАН
Потрясатель Вселенной, Король Мира

Место рождения: Делюн-Болдок, Монголия Принадлежность: Слуга Лансер. Возраст: выглядит лет на 35. Из-за бородки.

Рост: 194 см. Вес: 98 кг. Цвет волос: тёмно-рыжий. Цвет глаз: зелёный.

Статистика Сила: B (А) Ловкость: В (А) Выносливость: А (А+) Магическая Энергия: С Удача: А

act II
Пока не разгорелся огонь, сначала слабый и робкий; он становился все сильнее и смелее; червячки пламени посинели, а под конец стали почти белыми, подобно небесному Огню, всевышнему дыханию Ахуры-Мазды

Не обманывайтесь, смотря на Чингисхана. Да, конечно, вот он. Самый профессионально успешный варвар в истории человечества.

Но. Всё, что вам гарантирует нахождение с ним рядом – исключительно резню. В сущности. Именно. Всего. И только. РЕЗНЯ! И это неизбежно. Потому что. Для него, всё вокруг - добыча. И только. А какой варвар не считает себя вправе проливать кровь за то, что ему нравится. Впрочем. Конечно же. Есть и ограничения в трофеях. Как бы ни была велика страсть бескультурного степняка к наживе, но всё, что нельзя увезти – необходимо сжечь. Включая чужих жён, детей и стариков-родителей.

По косвенным признакам. То есть – по низкой лести современников и следующих за ними легенд потомков, которые своими деяниями могли гордиться в меньше степени, чем делами предка. Да. По косвенным признакам о Чингисхане может создаться мнение, как о проницательном, мудром, понимающем, дальновидном. Таком вот. Великолепном. Замечательном. Исключительном. Отце. Командире. Правителе. Легко организующем окружающих, предлагающим им этику и сакральную «Правду Жизни», несопоставимо-превышающие те, которыми люди пользовались ранее, одновременно же – доступные их разуму. Так-то оно так…

Однако. Вы не поверите! Не поверите, что человек, убивший в возрасте чуть старше десяти лет родного брата, прикончивший слишком амбициозного сына, у которого на несколько тысяч жён и наложниц: едва ли больше сотни - не жертвы насилия, положивший на жертвенники славы собственного имени кой-какие народности и миллионы людей – может быть особенно-искренне, участливо доброжелательно отзывчиво настроенным Повелителем. И правильно сделаете.

Чингисхан – бессердечен. Но осторожен. И не жаден. Знаете ли вы, что такое Монголия 12 века? Одно из самых нищих мест Средневековья. Подарить кому-нибудь коврик в те времена – невиданная щедрость, отдать ближнему рубаху со своего плеча – великое благодеяние, а уж за хорошую шубу – легко можно получить в союзники вождя вполне приличного разбойничье-головорезского племени для нужд маленького геноцида. Для сына повелителя большинства монгольских племён, для изгоя, ныкавшегося в самых жалких местах степи большую часть детства, для того, кто провёл немного золотой поры юности в колодках на вонючих (серьёзно!) работах для рабов. Личное удобство стоит меньше, чем психологическая расположенность к нему людей, необходимых для дела. Потому что он знает себя, и уверен, что отдаёт не последние в жизни вещи. Отберёт у других. И получше этих. Ну, а когда тебе принадлежит полмира – будешь ли ты считать мелочи вроде сундуков золота, рубинов и прочего. Щедрость – не помеха.

Впрочем. Ради принципа справедливости. Чингисхан обладает кое-какими задатками законопорождающего толка. Как и положено полубожественному Потрясателю Вселенной. Всякий ведь слышал о Ясе. «Законе и Порядке» для монголов и завоёванных. Яса, к тому же, отлично показывает, сколь не привык колебаться в своих решениях и суждениях Чингисхана. Удобно ли по Ясе жить? Какая разница. Пошла ли она на благо… ну, монголам? Покорённым народам? Вообще кому-либо?! Само собой. Чингисхану этот свод правил чрезвычайно помог. Ведь он запрещал одному монголу мешать другому монголу  - или даже инородцу! Уж куда человеколюбивей-то – служить на благо Чингисхана. Несогласные – выпиливаются. Здорово придумано, Чингисхан! Всё.

Вероломство, обман, ложь, нарушение своего слова. Никто в таком не признается, если только он не считает всех до единого окружающих – второсортными. Что ж. Деликатно говоря, Чингисхан – может. Всё сразу. Затаить злобу на татар, отравивших отца, спустя двадцать лет взять двух прекрасных жён из этого племени (политически поступить!), и, на следующее утро после свадьбы – выкосить папиных отравителей всех-всех. До единого. Поиск виноватых – для слабаков. Пообещать городу переход под его справедливое правление в случае сдачи, и, конечно же, когда ворота откроют – всё уволочь к себе в бюджет, походя рассортировать людей, как положено (умелых – в Монголию или при войске, сильных – в рабы, слабых – порубить). Но! Однако! Чингисхан не потерпит, чтобы другие нарушали своё или, паче чаяния, его слово! Один из полководцев вдруг вздумал взять штурмом и демографически обанкротить город, уже (да) перешедший под власть Тэмуджина. Казнить. Не то чтобы Чингисхан повторно не сжигал тех, кто понуро-вынужденно плетётся в хвосте монгольской экспансии, но. Это только его решение. Довольно под всем Небом одной Личности, имеющей право… на военную хитрость дезинформирования.

Что ж, подведём итоги. Убивай всех, потому что всех всё равно не перебьёшь (на самом деле, нет ничего невозможного, и Чингисхан вполне справился с тем, что извёл с земного шара пучок народностей, не самых малых); делись (потому что слишком много – всё равно что ничего, один повод для зависти!); мешай другим мешать тебе (самое простое, когда в руках – Власть). Вот и все государствообразующие качества, которые необходимы, чтобы, пролив Большую кровь, пользуясь своим тактико-стратегическим гением, не чураясь достижений окружающих цивилизаций на почве войны (всякие там катапульты) – захватить столько, сколько возможно за человеческую жизнь. Не слишком много-то труда с виду. Но, собственно, в этом и секрет успеха. Чем меньше чепухи и фантазий о мире взгромоздишь на себя сам, тем легче переходить границы в любых вопросах. С чужой-то ахинеей вообще можно не считаться. Это ясно.

Что же до личных качеств Чингисхана. То он довольно весёлый человек. И стойкий. Если на начавшемся вечером пиру не казнили хотя бы десяток человек, то это ничего не вечерний пир был, а – только завтрак, продолжаем до чрезвычайных обстоятельств или пока не удовлетворимся видом чужого унижения. Смертью.

Да. Чингисхан - кровожадный тиран и лютый деспот. И это не «заслуга» Мира или Богов. Это он – таков. Потому что с детства, по собственной свободной воле – целеустремлённо шёл к такому положению самого себя в бытии. И истории человечества. Делает. Что. Хочет.

act III
Кто ты?
Я - Клеопатра, царица Египта
Цыганская царица, ты хочешь сказать?

Родился в степи и захватил кучу стран. Необразованный, неотёсанный восточный троглодит смёл все преграды, которые выставляла ему Судьба и Мир, чтобы окончить жизнь Потрясателем Вселенной.

Необходимо после смерти отца, и того, как все его подданные разошлись по другим вождям (поскольку Тэмуджин слишком юн, чтобы признавать его главным над собой), самому добывать себе пропитание. Ничего страшного! Выковыривать из земли коренья – своими руками. Подбивать бегающую по степи срань – своими руками. Ловить рыбу – своими руками. Застрелить старшего брата, в спину, потому что надоел – своими руками. Ни-че-го страшного! Нищета (как родственники) не вечна.

Враги угнали в плен и забили в деревянные колодки. В воспитательных целях. Ничего страшного! Потерпеть, сбежать, и зарезервировать в нежном, розовом, детском сердце братоубийцы для них кусочек – под месть, истребление и пытки.

Найти девушку, которую ему сосватал ещё покойный отец! Какие проблемы! Отдать её приданное старому знакомцу отца, чтобы воскресить в нём доброе отношение к своему роду. Какие проблемы! Жену уволокли в плен враги. Херово, но – ничего страшного! С кем не случается. Поддержка славного хана воскрешает в окружающих воспоминания о славном родителе Тэмуджина, к нему приходят отчаянные головорезы-кочевники, уверенные, что уж такой-то обделённый всем, кроме Рода и Славы – церемонится не будет. И! Не будет. Всех резать, всё брать и делить. А. Да. Делить, конечно же, тоже - всё!

Собственно, этот нехитрый тезис применялся тогда многими, но, в отличие от многих, Тэмуджин резал и захватывал – не в пример резвей окружающих. Поскольку он не останавливался. Настоящий варвар-делец. Лень отупляет и уродует тело и душу куда больше, чем нужда, боль и страдания. Сегодня мало, завтра много, послезавтра – мало. Всё одно больше, чем сегодня отдыхаем, завтра много, послезавтра – отдыхаем. Союзы с ненавистными китайцами, чтобы утихомирить ничуть не менее ненавистных татар – легко. Уводить посулами и лаской у ближайших союзников лучших их воинов – легко. Обратить побратимство в кровавую вражду за власть -  ничего сложного! Какие проблемы!

Всё ради цели (не мечты и фантазии) – объединить все монгольские племена под одной рукой. Вернуть то, что по праву принадлежало бы ему, если бы отец не был убит. Сколько бы ни вываливалось за это на траву кишок, сколько бы вчерашних жён ни становилось вдовами и поживой насилия, сколько бы детей не сгинуло с голоду по неприспособленности, то, что Чингисхан ценит – для него важней абстракций о «поведении честного правителя».

Редкий для Потрясателя Вселенной случай, когда он, не умеющий ни писать, ни читать – сломил целый народ одними только словами. Это Яса. Изжить из единоплеменников идею, что семья, род, клан – важней правителя единой Монголии. Заставить их считать Родом – войско, его, Чингисхана, войско. Нет ничего проще! Но было не так просто, как это звучит.

Впереди - только Слава Жизни. Северный Китай, степные ханства и манчжуры, арабы, тюрки, персы, немного индусов. Всякий сброд сидел за своими стенами, покрывая известной матерью монгольские полчища у своих ворот, и до одного сожалели, что не были достаточно благоразумны, чтобы попытать удачу не в войне (что война Великому Хану! Так! Победитель не колебается вступить в бой и не бежит кровопролития). Разумеется, не всё всегда хорошо. То есть, самому Чингисхану-то - очень даже. Можно сказать, что ему нехило повезло. Вторая половина жизни у людей редко бывает более счастливой, чем молодые годы. А уж у тех, у кого и в юности - сплошь неурядицы, к ослаблению тела и духа, и вовсе лучше удавиться. Но. Чингисхан в зрелые годы был более одарён свершением собственных задумок и удовлетворением своих желаний, чем... ну. Много кто. Какие-то сто сорок тысяч мёртвых воинов из собственной армии в одной осаде - малая оплата пресыщению варвара.

Да, собственно, всякий может дать себе труд, чтобы понять, сколько земель обезлюдели под нашествием. Но, у всего свой срок, хотя, будь у Чингиза чуть больше времени, он бы, конечно, не ограничился и не остановился там, где его тормознула смерть.   

act IV
Для всего — для движущегося и неподвижного, для того, что способно передвигаться и что стоит на одном месте, настало страшное время

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.