Какого это оказаться в пустом футуристическом городе, где живых людей почти нет? Для многих это довольно жуткая картина, способная ввергнуть в панику и ужас даже стойких людей. Место живых заняли либо голограммы, либо роботы-марионетки, что были лишь жалким подобием настоящей жизни и, в какой-то мере, это было осквернение и надругательством над самой жизнью. С другой стороны все это было создано лишь для того, чтобы избегать ненужных жертв, при этом создавая иллюзию наполненности и жизни этого мира, что нельзя не отметить, как умный расчет. Однако, все эти предосторожности и технологии не уберегли от того, что была допущена единственная ошибка. Единственная, но послужившая причиной ужасающих последствий.

Церковь... Церковь предполагала, что нечто подобное может произойти, поэтому они и отправили Генриха, их экзекутора в качестве добровольца-наблюдателя. Он должен был принять участие в эксперименте, проверить, что способ разработанный алхимиками Атласа позволит не только избежать жертв, но и вообще исключить какие-либо сражения. Первый звоночек прозвенел еще в первую волну испытаний, когда часть мастеров получила увечья, став инвалидами, кто-то больше никогда не сможет использовать магию, что чуть не свело их с ума. "Еще тогда стоило их остановить от продолжения экспериментов"- пронеслось в голове фон Баха. Но причиной настоящей катастрофы послужил всего лишь маленький просчет, упущение алхимиков, что превратило испытательный полигон в мир-тюрьму. А выбираться из этого мира придется тем способом, с которым выдающиеся умы Атласа так упорно боролись. Не ирония ли это?

Размышления над сложившейся ситуацией завели мужчину на дивное побережье, вода тихонько колыхалась, а свежий бриз словно наполнял мужчину свежими силами.

- Что же... Раз все зашло так далеко, придется воспользоваться этой штукой... - с явной неохотой пробубнил экзекутор, оглядываясь по сторонам. Церковник нашел укромное место у прибрежной зоны, где его не беспокоили волны омывающие берег, да и от городских построек оно было на значительном расстоянии, так что можно было мирно провести ритуал призыва, не опасаясь внезапных нападений.

Генрих довольно много времени провозился с созданием магического круга, уже взошла луна, озарив побережье своим серебристым светом, когда работа была закончена. Критический взгляд изумрудных глаз описал контур круга, словно перепроверяя точность каждого знака. Экзекутор молча запустил руку под подол своего плаща, выуживая то, что должно было послужить катализатором. Нечто было завернуто в бархатную алую ткань, необходимо было отметить, что штука эта была довольно увесиста. Экзекутор осторожно развернул ткань, а перед его глазами предстал осколок древнего меча. Рукоять и обломок клинка не очень то походили на те мечи, что использовались в Западной и Центральной Европе. Резная рукоять филигранной работы, а гарда была расписана причудливыми рунами.

Церковник уложил катализатор на место и отошел от магического круга. - Ну что же... Приступим, - сам себе произнес мужчина.
- Das Material ist aus Silber und Eisen. - Экзекутор начал произносить слова призыва, а круг начал слабо сиять. С каждым словом исходящее сияние становилось все ярче, пока не достигло своего апогея.
- Ich bin derjenige, der diese Ketten befiehlt. - закончил фон Бах произносить слова заклинания, отводя глаза от слепящего света.

Отредактировано Heinrich von Bach (2017-08-08 08:39:58)

Когда взгляд церковника вновь устремился на место призыва, то они наткнулись на крупную темную и довольно зловещую фигуру, стоящую словно огромный монумент. Существо больше походило на сказочное описание традиционной смерти с косой, нежели на Героическую душу. Действительно, от вида такого Слуги дрожь проберет до самых костей даже бесстрашных магов, а спустя еще несколько секунд прозвучал не менее жуткий, практически замогильный голос, лишенный даже намека эмоций.

– Слуга Берсеркер ответил на призыв.- прозвучало так без жизненно и холодно, словно сама смерть выдохнула на Генриха, обжигая его морозом. – Скажи, ты ли, мой мастер?- продолжил Слуга, не без интереса рассматривая призвавшего его экзекутора.
В чем-то Слуга и Мастер были похожи, возможно в том, что оба они были слегка похожи своей бледностью, оба были не сильны в выражении эмоций в силу своих причин. Однако, пришло время и самому представиться, дабы развеять неловкое молчание.
- Я твой мастер, Генрих фон Бах. Для меня честь призвать столь могучую Героическую душу. Однако, ты должен знать, что я не преследую иной цели, кроме как покарать виновных, победа же в войне Грааля не более чем способ выполнения моей миссии, а победить я смогу только лишь с твоей помощью. - спокойным голосом проговорил новоявленный Мастер.

- Скажи мне, Берсеркер, какого твое истинное имя? И каков твой благородный фантазм... Маг из меня не самый лучший, поэтому прежде чем мы вступим в бой, я хотел бы знать все твои сильные и слабые стороны, тогда у нас появится шанс на успех. Слабых мы возьмем грубой силой, сильных перехитрим... Да, пожалуй будет у меня к тебе одна просьба, обойдемся без лишних жертв в этот раз, в конце концов Мастера тут не виноваты... Хотя особо рьяных придется нейтрализовать, но об этом пока рано задумываться. Все мы оказались тут подопытными крысами, - последнюю часть фразы экзекутор произнес скорее сам себе, нежели обращаясь к Слуге.

Церковник присел на небольшой камень, что располагался на побережье, бросив украдкой взгляд в сторону предстоящего поля битвы, а затем вновь взглянул на Берсеркера в ожидании ответа на множество поставленных вопросов.

- Нет, ранее мы не встречались, да и боюсь, при жизни мы были бы по разные сторону баррикад, если я правильно расслышал ваше имя, - спокойно проговорил церковник, сложив руки на груди, где болтался небольшой крест на серебряной цепочке.
- Что же, я полагаю наиболее подходящее живое существо, которое будет якорем и которое все равно придется защищать - я? - усмехнулся Генрих, понимая, что именно ему придется тем самым яйцом из древних сказок про Кощея Бессмертного, во всяком случае пока.
Экзекутор заметил, как изменился взгляд Душевлада, который словно оценивал с кем имеет дело и что стоит ожидать от этого странного церковника.
- Знаешь, во многом, этот мир похож на настоящий, но ему до жути не хватает одной вещи... Жизни... Эмоций... А самое забавное, - экзекутор прервался, достав обрез и откинув цевье вниз, он пальцами выудил две стреляные гильзы. - Самое забавное, что мы застряли в этом мире, словно крысы в мышеловке, - продолжил Генрих, выудив из кармана два патрона. - А вот в той башне, - продолжил человек, головой махнув в сторону сооружения, что возвышалось над городом словно неподвижный страж. - В той башне сидит один прекрасный алхимик, что заключил нас в эту тюрьму, видимо возомнив себя богом или еще кем, - пальцы осторожно вложили два патрона в патронник и с щелчком защелкнул оружие убрав его обратно под плащ.
- Ладно, пожалуй начнем с окраин города, думаю вступать в бой с первым попавшимся не стоит, это может стоить нам жизни, к тому же нам нужно найти еще несколько укромных мест, где можно будет укрыться в случае неблагоприятного развития событий. - Генрих бросил последний взгляд на побережье и направился в сторону городской черты. Ночь была в самом разгаре, а пустые имитации и роботы пародировали ночной образ жизни. В какой-то момент экзекутор почувствовал острую неприязнь к этим существам. Шаблонные фразы, невыразительные пустые глаза. Да, по своему они были "изготовлены" на высоком уровне, но может быть именно это и пугало.
Две высокие фигуры медленно шли вдоль футуристических улиц на встречу неизведанному.

Отредактировано Heinrich von Bach (2017-08-10 20:14:39)