Аттила заинтересованно склонила голову на бок, внимательно и молчаливо выслушивая информацию, предоставляемую ей Вильгельминой. Навыки волшебницы даже впечатляли. Особенно для такого возраста. Конечно, до мастерства магов Эры Богов ее мастеру было далеко. Она даже близко не стояла рядом с тем уровнем. С другой стороны, на фоне явно измельчавших магов, Эдельфельт смотрелась просто шикарно, что не могло не радовать воительницу.
- Я поняла тебя Мастер. Однако я все же предупрежу тебя, что если хочешь проявить милосердие к поверженному волшебнику, то лучше убей его быстро и безболезненно. В противном случае он быстро станет кормом для какого-нибудь Берсеркера или Слуги, не шибко обремененного моральными принципами.
Алые глаза Альтеры прищурились, разглядывая внешне расслабленную Вильгельмину, которая все также продолжала пить кофе – этот горький до ужаса напиток, от которого у самой Сейбер аж челюсти сводило.
- Мастер, говорю тебе прямо – что метод пожирания человеческих душ, ради восполнения силы, не вызывает внутри меня особого одобрения. Но и отвращения тоже. В этом вопросе я полностью положусь на тебя. Если ты решишь, что это может потребоваться, я согласна, коль это сделает тебя на шаг ближе к желанной победе. – тут она ничуть не лукавила и не кривила душой. Аттиле было попросту все равно. Будучи несколько обделенной в эмоциональном плане, Аттила по большей части руководствовалась холодной логикой, что в свою очередь вело временами к поистине нечеловеческим поступкам, неоправданным с точки зрения морали и этических норм, зато в полной мере оправдывавшихся с точки рения рациональности и выгоды.
Многие города она выжгла каленым железом, омыла кровью белокаменные ступени храмов, не потому что была монстром. Нет, ни в коем случае. Просто это деморализовало противников, создавало ей ореол непобедимости. Благодаря ее деяниям римляне боялись гуннов, хотя и стояли по сравнения с кочевниками на несравненно более высокой ступени развития общества.
До начала правления Альтеры гунны были пускай и могучими, но разрозненными племенами диких кочевников. И лишь когда она стала центром их цивилизации, стала средоточием и даже объектом поклонения, создав Степную Империю, римляне поняли, что зря не обращали внимание на те политические гамбиты, что разыгрывала девушка.
Последовавший вопрос заставил алые глаза немного расширится в удивлении. Сейбер ожидала разных вопросов, даже самых неудобных, но этот превзошел все ее ожидания. Как смогла волшебница почувствовать ее не совсем человеческую природу?
-Мастер, твоя интуиция поистине удивительна. Ты смогла…хм, наверное, люди называют это удивить? Да, ты смогла меня удивить. – тихий смех Альтеры разнесся по комнате. Шелестящий, но не несущий в себе агрессии. Сейбер, внимательно осмотрев подоконник, и сочтя его достаточно приемлемым для себя, с удобством расположилась на нем. И только после этого продолжила.
-Причины почему я была запомнена как мужчина…они довольно просты. Среди кочевников гуннов, царил культ воинов. А воинами могли быть только мужчины. Я же, пускай и являлась сильнейшей среди всей империи, была прежде всего женщиной. Это было прямым оскорблением традиций и заветов предков. Из-за чего во время моего правления возникали внутренние конфликты и даже доходило до бунтов. Конечно, для моих воинов, которые были верны мне не было никакого значения в моей половой принадлежности. Для них я была Королем Воинов- Непобедимым Воителем, находящимся вне человеческих рамок и законов. Для других же, я была Непобедимым Тираном, женщиной, не принадлежавшей народу гуннов, однако, своей силой завладевшей сердцами и умами людей. Сам факт того, что во мне не было ни капли крови гуннов, до смерти оскорблял старейшин племен.
Тонкие губы беловолосой мечницы исказила кривая ухмылка, больше похожая на оскал. По ее мнению старейшины были не более чем пережитком прошлого, что в своем убогом консерватизме не давали племенам обрести единство и развиваться как цивилизация. Конечно из уст Разрушителя Цивилизаций это звучало бы цинично, поэтому она промолчала.
-Все это, однако, ни в коем случае не отменяет того факта, что Империя Степей , Золотая Орда Гуннов была создана именно мной. Я оставила свой след в хрониках, в памяти, в огне пылающих городов. Тем не менее, и для европейцев, римлян…и для гуннов и других кочевников было величайшим оскорблением то, что одних разоряла, а другими правила женщина. Я была нстоящим чудовищем, проливавшем реки крови. Бич Божий - так прозвали меня в Риме. Я стала пугалом своей эпохи...Но могла ли самым страшным чудовищем, кровавым полководцем и Карой Господней быть женщина ? Конечно нет. Посему в моей истории имело место намеренное искажение. Все упоминания о Аттиле-женщине были стерты. А прообразом Аттилы-мужчины стал мой собственный муж – Кримхильд, который очень эффектно играл роль Аттилы Гунна.. Этот же образ запечатлен на гравюрах и фресках, как и виден на картинах художников. Все это было еще при моей жизни, но я не была против. Для людей я была недосягаемым существом… я как была одна, так и осталась… даже Кримхильд меня предал…Даже в смерти одна…
В голосе Альтеры проскользнули и мгновенно исчезли нотки дикой горечи, а в глазах мелькнули тени печали. Сейбер правда быстро взяла себя в руки, возвращаясь к своему флегматичному образу.
-Ты права мастер. Я не человек. Но и кто, я не знаю. Моя память берет начало в пещере, в недрах гор, где старейшины гуннов открыли саркофаг, в котором я лежала, пробудив меня ото сна. Они не ожидали найти меня, охотясь за сокровищами в старом храме, что и был расположен в горных недрах. В попытке убить меня, они положили отряд лучших воинов что сопровождали их. Тогда же, когда я стояла над трупом самого могучего из воинов, держа его сердце в левой руке и опираясь на Фотон Рей, меня и прозвали Аттилой. Старейшины дали мне это имя, посчитав что я была послана им богами.
Альтера на мгновение прервалась, словно раздумывая о том, говорить ли дальше. Но видимо решилась, когда ее голос зазвучал вновь.
-Из прошлого я только знаю свое имя – Альтера. Они умоляли Отца возглавить народ гуннов и вести их к победам. Я согласилась. Так началась моя легенда, Мастер.
Тиара на голове мечницы сверкнула четырехцветным сиянием, когда та качнула головой устремляя свой взгляд на волшебницу.
- Ну что Мастер, не жалеешь еще что связалась с таким чудовищем ? - и опять кривая ухмылка-оскал исказившая красивое лицо женщины.
ВИЛЬГЕЛЬМИНА ЭДЕЛЬФЕЛЬТ
