Взрыв в башне, город, в который она угодила почти не выходя из своей мастерской... Анне это не нравилось. Ответы должны были где-то быть. И они определенно были нужны ей. Не будь она Альвенслебен, если не докопается до них.
Анна тряхнула рыжей шевелюрой, пытаясь привести мысли в порядок. Ивонн она оставила дома. В конце концов, с ней, пусть и в призрачной форме, Сэйбер. Он вряд ли допустит, чтобы с Мастером что-то случилось. Кому, как не ему она может доверить свою жизнь? Больше некому.
Потому, кажущаяся совершенно беззащитной, девушка продолжала свой путь по пустынной улице в одиночестве. В конце концов, с вражеским Мастером она сможет справиться при необходимости.
Здания, окрашенные первыми закатными лучами солнца, выглядели немного зловещими. Сумерки. Время, в которое, согласно легендам и мифам, происходят самые таинственные вещи и, в которое лучше бы не разгуливать одной. Только если ты не вооружен до зубов. Что ж, до зубов, конечно, Анна не вооружилась. Вот только и совсем безоружной себя бы не назвала. Вшитые в одежду руны давали спокойствие и уверенность в себе, а камни, припрятанные в нагрудном кармане, заставляли чувствовать, что она сможет справиться с любым препятствием. Если, конечно это не будет слуга класса Кастер. Но для этого у нее есть Сэйбер, который вполне способен с этим вопросом разобраться.
Интересно, смогу ли я найти в башне хоть кого-то? И, главное, сумею ли вообще туда попасть?
От мыслей ее отвлекло предупреждение о приближении Слуги, которое почувствовал ее спутник. Анна нахмурилась.
Пока подождем. Не обязательно сразу же ввязываться в бой, верно? - девушке не хотелось сразу же после этой кутерьмы с магическим пленом вновь ввязываться в заварушку. И, по возможности, избежать кровопролития. Однако, это не остановило ее от того, чтобы приготовить заранее прописанные и припасенные для таких случаев руны.
Кто бы ни был нежданный гость, который встретился по пути, Анна не будет в этот раз не готова. Немка вдохнула по глубже, настраиваясь на нужный лад и не прекращая движения. Колеса инвалидного кресла с легким тихим шорохом несли ее вперед по асфальту, словно ничего и не произошло, словно и не было возможной угрозы нападения. Бледные пальцы немки сжимали плотно свернутые листки бумаги, пока маркер выписывал на них замысловатые, на первый взгляд кажущиеся клинописью, рунические сочетания. Мало кто из традиционных магов знает, что многие письмена, в сочетании между собой, дают невероятные эффекты... В конце концов, все они уверены, что руны - это не магия.
Остановиться девушка себе позволила на перекрестке, где будет достаточно места и для маневра и для отступления, в котором, она надеялась, не будет необходимости.
-Долго ли придется ждать? - пробормотала она себе под нос, укладывая руки на колени и осматриваясь вокруг. С пути следования она не свернула и даже не отклонилась. Вот она башня, виднеется впереди. До нее не так уж и далеко. Выглядит кошмарно. И полу разрушена. Но все еще стоит, возвышаясь над городом.

- Не ожидала тебя здесь встретить, Анна. - знакомый голос и незнакомый взгляд на совсем почти не изменившемся лице. Анна не ожидала встретить никого знакомого. Появление Вильгельмины выглядело и вовсе словно злая игра случая.
Мы не будем с ней сражаться... Пока... - молча обращаясь к своему спутнику, немка кладет руки на колени, все еще сжимая исписанную рунами бумагу. Словно отражая ее мысли, кузина произносит:
- Полагаю, ты тоже участвуешь в Войне Святого Грааля. Если да, то, мне бы очень не хотелось сражаться с тобой. По крайней мере, в данный момент.
Участвует ли? Разумеется. Анна все еще молчит, глядя на финку снизу вверх. Это кажется непривычным. Она все еще помнит те времена, когда они могли смотреть друг другу в глаза не ощущая разницы в росте. Она помнит и то, что эта девушка перед ней, ей не чужая... Но выглядит Эдельфельт почти чужой. Почти незнакомкой. Наверное и сама Анна смотрится совсем не так. Собранная, спокойная, совсем не такая, какой она пришла в поместье тогда вместе со своей бабушкой. Нет и следа стеснения, только трезвая холодная рассудительность, за которой скрылась когда-то наивная девчушка... Впрочем, Анна все еще наивна. Наивна, если верит, что в этой Войне можно быть с кем-то в союзе, не вступать в бой с родственниками, принявшими участие в той же авантюре, что и она сама... Может даже глупа. Но ей вовсе не хотелось увидеть кровь Вильгельмины на своих руках. Может быть, по этому легкая улыбка все же касается ее поджатых бледных губ, освещая тронутое недосыпом и тревогой лицо.
- Верно. Я участвую. И так же не хотела бы встречаться с тобой в качестве противника. Во всяком случае сегодня, -
осторожно соглашается Анна, склоняя голову на бок. Нет, в ней вовсе не убавилось решимости и не убавилось желания победить. Это однозначно. Вот только... - Ты похорошела, - словно отдавая дань вежливости и традиционным беседам между представительницами консервативного высшего общества, девушка улыбается. Она не лжет. Ее кузина действительно стала красивее, в то время, как сама Альвенслебен не слишком поменялась за время, прошедшее с их встречи. Она почти не выросла, почти не изменилась лицом. Только серо-голубые глаза стали печальнее и взрослее, чем у ее ровесниц, выдавая пережитое за эти шесть лет. Анна не общалась с Эдельфельтами, была вынуждена посвятить всю себя тому, чтобы не дать себе разрушиться, расклеиться, свыкнуться со своей нынешней увечностью и компенсировать ее за счет собственных сил и талантов. Этого хватило, чтобы превратить ее окончательно в фанатика изобретателя и окончательно оторвать от социума. Анна смело могла бы назвать себя в некотором роде затворницей, несмотря на то, что продолжала по необходимости общаться с людьми.
- Не так я представляла нашу встречу... - вздохнув, Анна качнула головой, наконец развеивая столь неприятную ей натянутость, с которой сама же и начала беседу, - И уж точно не хотела, чтобы кто-то еще видел меня такой, - совершенно, однако, не стесняясь, девушка огладила ручки своего инвалидного кресла, - Уместно ли будет спросить, как твоя семья? Уверена, бабушка Марта все еще держит с ними контакт, но я не слишком интересовалась. Слишком много времени было отдано другому вопросу, - слегка виновато призналась Анна и улыбнулась чуть более открыто. Оставалось надеяться, что из маленького диалога встреча не перерастет в полноценную стычку.

- К сожалению, про тебя того же я сказать не могу.
Анна вздернула бровь и довольно резко поинтересовалась с неприятным смешком:
- Оскорбление? Я по твоему стала страшненькой? - в серо голубых глазах мелькнула обида. От кузины этого она точно слышать не хотела. И так знала, что не красавица и далеко не предел мечтаний каких-нибудь глупых мальчишек. Но это... Это было чувствительно.
- Впрочем, на сочувствие у меня тоже нет времени. Да и оно тебе не нужно.
Тщательно спрятав несвоевременную обиду, Анна с неприятным удивлением уловила звук, столь характерный для вещей, которыми пользовалась и она сама... Камни. Все верно. Вельгельмина мастер в обращении с ними. А Анна только лишь любитель.
Одно девушке было не ясно. Откуда столько злости в этой вдруг ставшей чужой ей родственнице? Не верилось, что она попытается на нее напасть. Не хотелось даже думать об этом. Не хотелось и все же, настороженность только теперь появилась в серо-голубых глазах рыжей.
- Не нуждаюсь, - так же глухо и резко ответила Анна, чувствуя, как холодеет в груди. Ей безумно захотелось развернуться и уйти. Оставить этот неудобный разговор не клеящийся, ранящий будто осколки стекла, на которое наступаешь босой ногой. Не так она представляла все это. Не так.
Ответ на свой вопрос Анна почти не слушала, всматриваясь в холодные и совсем лишенные тех отголосков тепла, что в них были когда-то глаза кузины. Что с ней произошло? Отчего она... такая? Что ее заставило явиться сюда?
- Зачем тебе Святой Грааль, Анна? Всё настолько изменилось за прошедшие годы? - и она всерьез рассчитывает что после такого-то приветствия Анна ей ответит? В серо-голубых глазах мелькнуло недоумение. Немка непроизвольно сдала назад, вжимая кнопку заднего хода и откатываясь на пару шагов.
- Встречный вопрос, Вильгельмина. Я удивлена встретить тебя здесь, - суховато, с плохо скрываемой обидой ответила Альвенслебен, - Я не стану ничего рассказывать, пока ты смотришь на меня как на врага и разговариваешь со мной так же.
Ведь не все ли равно зачем врагу Грааль, правда? Такой вопрос можно задать родственнику или другу, но тебе я виду уже ни тем ни тем не прихожусь? - с деланным равнодушием отозвалась Альвенслебен, горько улыбаясь, - Я бы хотела, чтобы у меня не было реальной причины и основания быть здесь. Если бы я могла - я бы хотела не мешать тебе. Но у меня причина есть, - Анна даже не отвела взгляда, поджимая губы и решительно вздергивая подбородок. Пожалуй, в одном она осталась такой же, что и была. В своем упрямом желании оставаться честной до конца. Во всем.

Весь запал улетучился почти мгновенно. Анна удивленно хлопала ресницами, рассматривая мгновенно изменившееся лицо Эдельфельт. Обман зрения? Самовнушение? Или же нет?
- Как видишь, я уже успела разучиться доверять своим родственникам. - ответ, более чем достаточный. Действительно, это не лучшее, что может произойти. Если бы у Анны были родные... Хоть кто-то, кроме ее бабушки, может быть, она бы никогда не оказалась бы здесь, может быть сумела бы найти в себе силы оставить все, как есть. Но нет. Никого не осталось. Только она и пожилая баронесса фон Альвенслебен. Хорошо, что Ивонн нет здесь сейчас. Хорошо, что Сэйбер не умеет читать мысли и хорошо, что их не умеет читать Вильгельмина. Потому что впервые за долгое время Анна ощущает укол зависти. У Вильгельмины есть еще близкие ей люди. Есть сестра. Возможно все изменится и никто не станет друг друга убивать... Возможно все повернется к лучшему? Хотя, кого она обманывает? Не повернется.
- Что ж, я понимаю. При таком раскладе любое слово выглядит неубедительным, - взяв себя в руки сипло произнесла Анна, опуская голову и завешивая глаза рыжей челкой. Действительно, на что она надеялась? Что Кузина кинется к ней с обьятиями? Ведь и сама встретила ее настороженно.
- Моё присутствие здесь кроется в тайне Сестёр Эдельфельт. В этом и кроется вся причина. - Анна, вздрогнув, вновь поднимает на кузину взгляд. Все-таки ответила. Пусть без подробностей, но все же...
- Я здесь из-за отца, - Анна не могла не ответить тем же. Она не хотела рассказывать всех подробностей дела, так же, как и Эдельфельт, просто называя основную причину. Она ведь и правда здесь из-за него, - Дальше? - переспрашивает Анна, качая головой, - Я не знаю. Я не научилась не доверять родственникам... Потому что некому больше не доверять, - мягко ответила девушка, слегка хмурясь, - Не солгу, если скажу, что я в растерянности... Но такой, как сейчас ты мне нравишься больше... - пробормотала Анна, - Я не хочу драться с тобой. Не хочу твоей смерти. И чьей-либо смерти вообще.Я здесь не ради того, чтобы убивать кого-то, не ради безграничных сил и заоблачного счастья или Акаши. Я не умею желать таких масштабных вещей. В конце концов, я почти все, что мне нужно могу сделать своими руками, - хмуро произнесла немка, - Я не знаю что делать. Я не хочу быть твоим врагом, - твердо произнесла Анна, - Но я должна бороться за свое желание, потому что это моя последняя надежда на его исполнение. И другой больше не будет.- подытожила она.
Верно. Не будет. И пытаясь его исполнить, Анна может погибнуть. И на этом ее надежды могут кончиться. В прочем, она не опасается смерти. Ей не страшно перестать существовать. Страшно лишь, что она может не получить того, чего желает.

- Однако убить придётся в любом случае… Хочешь ты этого или нет. Учитывая, какой оборот принимает этот эксперимент, постепенно превращаясь в полноценную Войну за Святой Грааль.
Нет. Анна хочет избежать этого. Она не хочет чужих смертей, не хочет просыпаться в холодном поту от вида чужой крови. Ей хватило того, что она успела пережить за эти шесть лет. Хватило с лихвой.
- Убийство - крайняя мера. И применима она лишь в том случае, когда нет выбора. Совсем, - упрямо отозвалась Анна, глядя сестре в глаза. Не может быть такой всегда? Что за бред... Каждый сам делает выбор каким ему быть. Скорее уж не хочет? Наверняка у нее есть веские причины, чтобы так говорить. И Анна хотела бы знать, какие. Но не все дается так просто и легко.
Даже несмотря на то что это действительно может перерасти в бойню, как и подумала Анна еще недавно, разговаривая с Сэйбером, и при том весьма кровавую... Анна прекрасно понимала, что остановить это и предотвратить убийства ей не удастся. Каждый из них знает, чем рискует, но самой превращаться в убийцу ей вовсе не хотелось.
- Не знаю, что на счёт тебя, но я предпочту как можно дольше оставаться союзниками. В случае необходимости, ты можешь надеяться на мою помощь, Анна, - между тем продолжает кузина и Анна чувствует, как с плеч будто бы свалился огромный груз. Она прекрасно слышит за этими словами все возможные "но" этого союза. Все возможные нюансы, ведь, в конце концов, ей не 16 лет и она все же способна не во всем идеализировать людей.
- Я бы тоже хотела, чтобы мы как можно дольше оставались на одной стороне, - серьезно произнесла девушка. Это было, пожалуй, необходимо ей. Чтобы был хоть кто-то, кому она может доверять. Пусть не полностью, пусть до определенного момента только... Но верить, что есть кто-то, кто придет на помощь и к кому может на помощь прийти она. Кто-то нужный, кто-то настоящий, - Ты можешь рассчитывать на меня, если тебе понадобится моя помощь, - им нужны союзники. Об этом она говорила еще тогда, сидя за журнальным столиком и вырисовывая на карте города примерную схему расположения убежища и башни. И вот, пожалуйста. Союзник, которого она, хотя бы, знает. Ни той ни другой не нужно произносить вслух все возможные "если", которые кроются за этим союзом. "Если проживем достаточно долго, если не предашь, если успею..." Все они и так очевидны.
- Нет, я направлялась туда. Хотела посмотреть что произошло, - ответила немка на вопрос Вильгельмины, - Хотелось бы понять, насколько серьезны наши проблемы. Замкнутое пространство - это не лучшая новость для всех нас. И не видно ни одного Алхимика, - пробормотала девушка. Город функционирует, но его создатели не подают признаков жизни. И это крайне странно и не радует вовсе.