Темно. Пусто. По-прежнему ни следа хозяйки. И... Что-то неправильно.
Она знает этот дом. Недавно они выглядывали с его крыши на площадь. Сложно забыть. Сложно, невозможно забыть любую деталь, связанную с Мелани, так или иначе. Только...
Почему Энжи здесь?
Ведь бежала по улице. Искала. Искала... Как давно? Сколько времени потеряно на прохлаждение в бесполезной бетонной коробке? Чёткие внутренние часы, послушно отбивающие миллисекунды и позволяющие делать столь много полезного, подводят сейчас: неясно, с чего начать отсчёт.
Пальцы ныряют в карман, сжимаются вокруг холодного твёрдого металла. Нет, не рукоять ножа. Старый хронометр, одетый в потёртое серебро низкой пробы.
Меркюри... Не любит его. Она предпочитает всегда просто вести счёт времени в голове. И носит с собой почти бесполезную бирюльку лишь на такой вот исключительный случай.
Немудрено: часы создателя. Пусть память послушно избавилась от привнесённых им в жизнь искусственной девушки кошмаров, через эти часы те возвращаются, прекрасно зная дорогу. Возвращаются — и напоминают о разнице, о бездонной пропасти различия меж тем жёстким, раздражительным человеком и Мелани, её бережно сохраняемой драгоценностью. Потерянной драгоценностью.
Энжи смотрит на циферблат, медленно осознавая: прошло три часа. Куда они ушли? Как?.. Накатывает странная, непривычная апатия, не дающая вскочить и ринуться на поиски вновь.
Лежит, и лежит себе. На холодном бесчувственном бетонном полу, пялясь в холодные бесчувственные часы. Медленно нагревающиеся от её кожи.
Нет, она определённо не питает никакого подобия теплоты к зажатому в ладони тикающему механизму. Она взяла их лишь от того, что создателю были не нужны более. И служили развлечением. А затем мистер Каннингем выбросил и её, и часы прочь. Странно ведь теперь отказаться от них? Её вещь. Одна из немногих — только её. Даже хозяйке без надобности.
И польза есть. Можно не забыть благодаря им, ценность новой судьбы. Сравнивая со старой.
Обратно в карман. Меркюри садится.
Почему её платье... Влажное? Она принюхивается к рукаву, но не может ничего определить. Вода. Кажется, дождевая. Снаружи был дождь? Нет. Как странно.
Почему такая... Слабость в теле? Сложно держаться ровно. Приходится делать усилие над собой, контролировать нарочно мышцы, обычно работающие автоматически. Тут бы нахмуриться в досаде. Если бы её ощущать. Не помогает даже попытка восстановиться махом. Потребуется время.
Что это за... Мешочек? Камни. Волшебные камни. Оттоптанное стаей медведей чувство магии ничего не замечает, и всё же откуда-то точно известно. Зачем нужны. Как работают. Их немного, совсем чуточку. И все полезные. Мало — лучше чем ноль. Вынутая из мешочка, разноколерная заряженная маной галька отправляется в очередной карман.
Знает также: в ней самой случилось изменение. Не намного полезнее камней, но всё равно лучше, чем раньше. Теперь у Мелани "Ассасин" получше, способный противопоставить Слугам хоть что-то. Хорошо.
Энжи ощущает подвох — и не в силах ухватиться за него. Не в силах понять. В конце концов, решает: наверное, всегда так и было. Не заметили. Не подумали. Иначе ведь совсем странно выходит.
Наконец, кольцо. Кольцо?
Бездумный взгляд скользит по старому гладкому золоту. Чьё-то кольцо. Обручальное. Без орнамента или камней. Просто золото.
Это... Это катализатор. Для призыва.
С кольца, зажатого в пальцах, взгляд скользит дальше — на тыльную сторону ладони, "украшенную", словно шрамом, алым ломаным изгибом.
Это... Командное заклинание. Тоже для призыва.
Только одно. Должно быть три. Но одно — лучше, чем ни одного.
Хозяйке не повезло призвать палача, настолько же бесполезного, насколько наглого и напыщенного. Хозяйка потеряла свой шанс. И вот сейчас у её Меркюри появился второй.
Может, она призовёт Кастера, как хотели?
Может, Берсеркера, чтобы успел уничтожить даже всего одного противника в безумном броске?
Круг, изображённый несколько дней тому Мелани, высечен в памяти. На всякий случай. Пригодился.
Сложно, не смысля в магии, понять процесс древнего ритуала. Но легко — повторить, черту в черту, слово в слово. Говорят, не нужно уметь много, дабы на зов ответили. Говорят, Грааль сделает всё за тебя.
Разрезанный одним из множества ножей палец быстро срастается, требуя обновления раны. Алый след остаётся на бетоне. Вышло ровнее, чем тогда. Её рука твёрже, уверенней. Жаль, не может и десятой доли доступного настоящей магессе. А то бы ведь помогала. Изо всех сил.
Всё готово. Монотонный, тихий, немного хриплый от общей слабости голос читает заклинание, как хозяйка недавно.
Энжи чувствует себя бесстыдной святотаткой. Знает: леди не понравится. Но иначе никак. Леди обязательно победит. В том числе — ценой непослушания её меньшим желаниям в нужный момент.
— Будь полезным. — Извергает она молчаливую, страдальческую мольбу. Мелани не нужно ещё одно разочарование.
Мелани нужна надежда.