– Это довольно глупая идея, Эстер, – девушка даже не смотрела в сторону Теодора, но была уверена, что брат сейчас как минимум хмурится или скрипит зубами в знак негодования. О какой из глупых идей младшей сестры Тедди говорил в данный момент для девушки осталось загадкой. «Да и черт с ним», – Трикстер хмыкнула, начав чертить на полу круг призыва, то и дело сверяясь с наспех срисованной с какого-то пыльного фолианта картинкой на обрывке альбомного листа.
– Это довольно глупая идея, Эстер, – оторвавшись от старательного перенесения изображения с бумаги на пол, девушка подняла глаза на брата. В двадцать шесть лет дразнить кого-то кажется нелепо и глупо, но Теодор Лоуренс останется для Эстер мальчишкой, что следовал за ней день за днем многие годы.
Кажется, ухмылка не сползет с лица Дайер даже если она будет умирать от простреленного колена или какой-нибудь дикой лихорадки. Или лихорадки, вызванной выстрелом в колено. Хотя, признаться, девушка изрядно нервничала – незнакомый ритуал, который нужно провести для участия в незнакомом эксперименте, итогом которого может стать потеря всего.
– Глупая идея доверять мистеру Стаффорду. Ты уверен, что это действительно принадлежало Кастору и Полидевку? Конечно, история по твоей части, но что-то мне подсказывает, что Диоскуры… Ладно, проверим. В любом случае, что-нибудь да призовем, – да, это близнецы, которые хотели призвать близнецов. За реликвии Ромула и Рема запросили заоблачно огромные суммы, которые Эстер пожадничала отдавать под предлогом «за риск откинуться или утратить цепи я не готова отваливать такое бабло». Естественно, против младшей из белого отродья пойти – затея чудовищно глупая, поэтому Теодору пришлось связаться не с одним торговцем всякими не совсем легальными редкостями. Заодно сестре квадрокоптер новый купил. И себе. Но о квадрокоптерах потом, вряд ли они подходят как катализаторы призыва.
– Ты спросишь меня, что я знаю о прошлых Войнах Грааля? Я отвечу тебе – ничего. События – по твою часть, Тедди. Но я с уверенностью могу сказать, что твои знания сейчас тебе не пригодятся. Это, мать его, карманное измерение, созданное прихвостнями черт её дери Сион Атласии, а на мясо отправляют не атласийских алхимиков, нет. Таких, как мы – никому не нужных, отчаявшихся добиться успеха и занять желаемое место в обществе, – раздался стук от падения кусочков развалившегося в руке девушки мела. Эстер явно злилась. Но не было времени для экзистенциального кризиса, необходимо было собраться и наконец посмотреть, кто откликнется на зов близнецов. Из рук Теодора Рори взяла записку с нужными словами. Не привыкшая к таким долгим чтениям чародейских слов Эстер едва сдержала смех – ну не представляла она ни себя, ни брата, с серьезным видом читать строчки, вот эту особенно: «Я тот человек, то спасёт этот мир».
– Ты серьезно сейчас? – Дайер обошла круг призыва и остановилась напротив брата. – Спасет мир? Нет, окей, единственное, что тебя оправдывает – что эту ерунду сочинил не ты, – Эстер сделала вид, что смахивает выступившие от смеха слёзы. – Ладно, закончим это дерьмо здесь и сейчас, – Эстер по привычке уже потянулась перезаряжать ПП, но, к сожалению, в этот раз фраза не была приурочена к очередному контракту.
В полутьме стылой комнаты послышался стук каблуков Эстер. Девушка подошла к брату и взяла его за руку, сплетая между собой привычно холодные пальцы близнецов. Беспокойство наемницы выражалось в непривычно сильной хватке руки и взгляду, что не сходил с лица Теодора – обычно девушка практически не смотрела в его сторону, но стоя перед мистическими символами была не в силах перевести взгляд куда-либо ещё.
Нужно было признать, что стоя у одного круга призыва, сжимая артефакты, история которых неотделима друг от друга и уходит глубоко в прошлое, Эстер и Теодор – враги. Если бы Война Грааля шла по тем правилам, по которым должна была идти, кто-то из близнецов бы рисковал потерять всё. «Но мы бы всё равно что-нибудь придумали» – Дайер не в силах сдержать некое подобие улыбки. Усталая из-за отсутствия нормального сна последние несколько дней, нервная из-за того, что происходило сейчас.
Всегда рядом – рука об руку, все двадцать шесть лет. Следовали друг за другом слепо, без оглядки, и в горе, и в радости – разделяя напополам или приумножая вдвое, близнецы никогда не расставались. Пальцы Рамоны сильнее сжали руку Теодора. Забавные строки, придуманные кем-то другим, разделят жизнь Дайеров на две части. Наручные часы Эстер издали неприятный писк – четыре часа и двадцать минут, ежедневный будильник. В глазах девушки немой вопрос о готовности. После кивка Теодора Эстер глубоко выдохнула, после чего раннее утро наполнилось унисоном голосов наемников:
– Серебро и железо – первооснова, – «первооснова чего? Ладно, черт бы его побрал», – Их блеск чистоту души обозначил, – тело Рамоны пронзила боль. Псевдонервы, будь они прокляты. Естественно, это не боль открытого огня, не боль от простреленного плеча, не боль от пробитой брюшины. Уже не до смеха. Голос Эстер звучит неуверенно, вопреки спокойному и ровному тону Теодора. Каждое слово дается с большим трудом, жгучая боль давала о себе знать. Дайер уже использовался в качестве опоры.
– …Предстань предо мной, Хранитель Баланса! – Эстер зажмурилась и вцепилась в брата, воскрешая в памяти те дни, когда за братом приходилось прятаться от невзгод и проблем. Единственный, кто был рядом и единственный, за кого Эстер готова расплатиться не только магическими цепями, но и самой жизнью.
Оба голоса стихли, в комнате воцарилась тишина – лишь тиканье настенных часов и синхронное дыхание близнецов возвещало о присутствии жизни в темных стенах. Эстер побоялась открыть глаза – обычно об успехе или провале девушка узнавала по мимолетному движению или звуку со стороны брата.
Отредактировано Hester Dyer (2017-05-23 18:42:03)