«…С уважением, Анна Филиппа фон Альвенслебен, Часовая Башня» - Эстер хмыкнула, делая затяжку и убирая письмо в карман. Аккуратный, разборчивый почерк, абсолютно ровная бумага – Дайер, которой аккуратность была свойственна исключительно во время выполнения заданий, невольно фыркнула.  Рукописные тексты казались девушке пережитком прошлого, вместе с тем в них было своё неуловимое и ни с чем не сравнимое очарование, осязаемое лишь в те минуты, когда сжимаешь в руке конверт с адресованным тебе письмом. Возможно, Эс находила что-то особенное в рукописях из-за того, что в двадцать первом веке человеку оказалось не лень сесть за стол, взять ручку и бумагу и чиркануть несколько слов. Пусть Эстер никто и не пишет письма личного характера, трудно осознаваемое приятное ощущение оставалось даже от такого вот письма.

«Фон Альвенс... твою мать, попроще нельзя было» – Эс нахмурилась, пытаясь повторить имя заказчицы про себя. «Мисс Анна тоже сойдет» – выбросив окурок, заключила Дайер и поправила шарф. Для отвыкшей от противной погоды Лондона и Англии вообще, сегодняшний ветренный и дождливый день казался Эстер худшим из вообразимых кошмаров. А где-то в этот момент Теодор лежит на берегах Аквитании и наслаждается обслуживанием в президентском люксе, ожидая возвращения Эстер и периодически распаляя её седалище фотографиями то с коктейлем, то с местной красоткой, то просто пейзажем – серый словно застывший в прошлом Лондон не вызывал у Эстер ничего, кроме отвращения.

К счастью, заказчица указала местом встречи какое-то кафе в деловом квартале Лондона – удаленность от Часовой Башне была Эстер более чем хорошей новостью: сами понимаете, убийце магов с магусами встречаться удовольствие сомнительное. Дайер сверилась с адресом, оставленным фройляйн и осмотрелась по сторонам в поисках нужной вывески.

Звон колокольчика осведомил персонал и посетителей кафе, указанного в письме, что на пороге появился новый человек. Дверь со скрипом закрылась за спиной снимавшей капюшон Эстер и шум делового Лондона остался за пределами выглядевшего весьма архаичным кафе. Антикварная мебель, картины на стенах, паркет – для Эстер это всё было неважными мелочами. Девушку зацепило другое – кроме миниатюрной фигуры в отдаленном углу и пары официантов в кафе никого не было. Эстер взглянула на часы – время ланча, все места общепита в такое время забиты до отказа. «Может быть, тут время и правда встряло на сотню лет назад» – на губах девушки проскочила мимолетная усмешка, после чего она оставила куртку и шарф на крючке и подошла к столику, за которым сидела единственная посетительница.

– Анна? – в руке Эстер держала письмо с печатью Часовой Башни. Даже если рыжая девушка лет семнадцати на вид – не её заказчица, катастрофы бы из этого не произошло и можно было бы уйти искать подальше. «Хотя в наше время было бы логичнее оставить номер телефона. Или часовщики прослушивают разговоры своих членов?» – Эстер сдержала желавшую выползти наружу ухмылку. Нелюбовь к Часовой Башне и Ассоциации Эстер измерялась в величинах весьма и весьма увесистых, но с членом Ассоциации иметь конфликтные или неприязненные отношения себе дороже.
Дайер небрежно махнула рукой, подзывая к себе официанта.

– Коретто с бренди, ростбиф. И гренки с сыром, пожалуйста – упустить возможность поесть – святотатство и кощунство, Эстер не могла упустить возможности не только отхватить заказ на круглую сумму, но и вкусно покушать. А начинать свой день с бренди – добрая традиция и прелестная привычка, позаимствованная у мистера Ниманда, который щедро сдабривал свой утренний кофе ликером так, что выходил скорее ликер с добавлением кофе. Благо у близнецов такой чудесной привычки нет, и пропорций Дайеры придерживаются весьма стандартных.

Эстер опустилась за столик и изучающе взглянула на немку. Если она обратилась к Дайерам, то она прекрасно осведомлена о том, чем близнецы занимаются, однако она не была похожа на человека, которому нужно кого-то устранить. «Но вряд ли она позвала меня сюда для того, чтобы я просто с ней пообедала. Хотя ради такой приятной леди можно было сорваться не только из Франции» – заключила про себя Эстер, переводя взгляд на картину, что висела на стене. Эстетическое удовольствие и удовлетворение своих базовых потребностей Эс ставила во главу угла и никогда бы не пренебрегла своим комфортом ради таких абстрактных понятий, как «честь», «доблесть», и иже с ними. Но вот ради денег – пожалуйста.
В этот раз древняя игра камень-ножницы-бумага отправила в Лондон именно Эстер, а не Теодора – кто будет исполнять одиночные контракты или заказы, которые не требовали участия обоих из великолепного тандема Трикстера и Хроноса.

– Ах да. Эстер Дайер, – «хотя по мне вроде видно, что я не Теодор», – Эс вновь перевела взгляд на девушку, продолжая изучать детали внешнего вида –  скорее издержка профессии и укоренившаяся с годами привычка, а не тяга Эстер ко всему красивому: во взгляде сиреневых глаз белого отродья нет искры интереса, да и вообще в такие моменты многим хочется, чтобы внимание Дайер-младшей сосредоточилось на чем-нибудь другом.

Отредактировано Hester Dyer (2017-05-26 19:48:41)

– Мисс Дайер? – Эс не выдержала и засмеялась во весь голос, прикрыв по привычке лицо ладонями. – Боже, как давно меня так не называли, – в шутливом жесте девушка утерла слёзы с внешних уголков глаз и с усмешкой уставилась на Анну. Формальность, что обычно раздражала или вызывала моментальную неприязнь, позабавила и воскресила в памяти те удивительные моменты заключения контрактов: «хэй, Трикстер, для тебя есть работёнка». Ещё и по лицу вломить попытаются, если цену сильно заломить, но Анна не была похожа на девушку, которая предпримет попытку выбить Эс пару зубов. «Разве что коляской по ногам проедется» – по факту Дайер было откровенно плевать, что там у человека – три ноги, десять рук, клешни, третий глаз, носки с сандалиями или прочая невообразимая дичь – за годы работы Эстер повидала достаточное количество дерьма, и заставить бестактно рассматривать кого-то помимо искреннего интереса девушку могло бы сочетание леопардовой шубы, носков, сандалий, лосин с принтом зебры и солнцезащитные очки на две трети лица кислотно-розового оттенка. Но, к счастью, с таким насилием над чувством прекрасного Эстер ещё не сталкивалась.

– Умоляю, без формальностей. Полёт нормальный, только навязчивый сервис, на мой взгляд, это худшее, что можно предложить клиенту. Я пыталась поспать, но мне так настойчиво предлагали пообедать, что… честно, мне хотелось всё это перевернуть на стюардессу, но, видимо, она работает совсем не давно и ещё не до конца сечёт фишку, что лучше не будить тех, у кого футболка с надписью «FUCK OFF» и синяки под глазами по оттенку напоминающие, скорее, черняки. Кстати в Хитроу на неё пролили кофе, поэтому пришлось срочно переодеваться, – иногда в Эстер пробуждалось неконтролируемое желание рассказать о какой-нибудь ерунде, без которой сугубо деловой и преисполненный вежливости диалог жаждал только комментария о погоде. Повествования о таких мелочах в исполнении Эс наполнены экспрессией, всегда дополнены жестикуляцией, и вообще в такие моменты угадать в болтушке-Дайер наемного убийцу не то что сложно – невозможно. Теодор находил это милым, Коул процеживал сквозь зубы «женское коварство» и уходил куда-нибудь подальше ровно до того момента, пока Дайер-младшую не отпустит и она снова не станет похожа на быдловатого вида молчаливого мизантропа.

– Приятного аппетита! – Трикстер потерла ладони друг о друга, когда на столе появился долгожданный обед. Деликатное дело, это, разумеется, замечательно, но обед – дело куда более деликатное и не терпящее отлагательств. В присутствии других людей у Эстер манеры не пропадали целиком и полностью, но взгляд, с которым Эс втыкала вилку в мясо – иначе это действие назвать было нельзя – у впечатлительных мог вызвать первородный ужас и желание с визгом и воплем убегать прочь. Казалось, девушка хочет причинить несчастному ростбифу страдания всего человечества и испытать боль за каждого, кто жил на Земле. Но была одна проблема – это ростбиф. У него нет чувств. Ему не больно, когда в него тычут вилкой, ему не страшно, когда его подносят ко рту и пережевывают, он не считает странным, что какая-то диковатого вида дамочка всаживает в него столовые приборы. Ростбиф чем-то похож на Эстер в момент нахождения при исполнении. Нет, она не вкусная и ароматная и не дымится так, что хочется глотать слюни – у неё нет чувств. А может, у кого-то на службе есть свой ростбиф? И он безропотно исполняет все приказы?

На лице Эстер четко изобразился вопрос. По изгибу бровей и выражению рта можно было понять, что вопрос этот, скорее всего, «какого черта я думаю о ростбифе как об эталоне бесчувственности и беспристрастности».  Скорее всего, это была попытка подсознания отвлечься от вереницы мыслей и образов, что возникали в голове Эстер при упоминании общества Туле: лишний раз связываться с этими наглухо отбитыми психопатами Дайер бы не хотелось – тем более в одиночку – но Эс заинтересовал факт наличия связи между Анной и немецкими оккультистами. Оставалось надеяться, что Анна не ищет человека, которого Эстер на пару с Теодором прикончили где-то полгода назад. «Нет, у того типа фамилия была попроще», – из груди девушки вырвался облегченный выдох, после чего она поспешила сделать глоток горячего горького кофе. Бренди явно перелили, поэтому обжигающее ощущение во рту имело не температурную, а спиртовую природу. «Оно же и к лучшему» – заключила про себя Трикстер, прикидывая, с чем придется столкнуться.

– Нет, было дело, – «били рожи», – Эстер хмыкнула, не заканчивая фразу до конца и переводя взгляд на Анну, одновременно с этим отправляя в рот успевшую остыть гренку. – Но посмею спросить, чем же такая очаровательная особа могла перейти дорогу не абы кому, а повернутым на идее собственного превосходства нацистам спустя больше сотни лет после Второй Мировой? – вопрос звучал буднично и спокойно, словно Эстер спрашивала у Анны, пришелся ли ей по вкусу местный кофе, а не какого черта у неё претензии к оккультистам, которые раздражали даже бабулю Эрменгард. А бабуле Эрменгард обычно плевать на всяких подпольных фанатиков.

В тиши кафе разносились звуки какой-то жутко древней песни. На фоне веселого мотива и легкого текста обсуждение общества Туле, оккультистов, нацистов, и прочих интересных людей миловидные строки «Oh don't you dare look back / Just keep your eyes on me / I said you're holding back / She said shut up and dance with me» казались едва ли не насмешкой судьбы над киллером и заказчиком. Хотя подобные саундтреки играли в плеерах Эстер и Теодора в те моменты, когда близнецы расчехляли весь свой арсенал и заставляли какого-нибудь неудачника хлебнуть смертельную дозу свинцовых пуль. Выглядело атмосферно, красиво, да и убивать лучше всего под приятную мелодию.

– Впрочем, это скорее вопрос личного интереса, к вашей просьбе не имеющий никакого значения. Хотите отвечайте, хотите — проигнорируйте, – Эстер хмыкнула, отставляя в сторону опустевшую чашку и принялась еле слышно набивать пальцами ритм игравшей в кафе песни. – А риск для жизни уже дело привычное. Так что от меня требуется, мисс?

Эстер плевать на историю – Дайеры творят свою. Вырезая наследников и целые семьи, бросая вызов Апостолам, день ото дня доказывая, что они заслужили право на жизнь и окружая себя ореолом мистических слухов, что оставят после себя след на страницах летописей о магусах. Конечно, с обществом Туле близнецы связаны не были, да и Ассоциацией Магов их имя рядом не поставить – отдельная глава в истории волшебства современного, написанная чужой кровью и сталью. Эс и не заметила, как замечталась о блистательном жизненном пути и славной гибели от где-то на курортном побережье в объятиях очаровательной леди или прекрасного молодого человека. «Ладно, об этом потом» – Эстер невольно нахмурилась и помотала головой, словно отгоняя не имеющие отношения к делу мысли.

– Всё, чего я хочу, найти этого человека, – Эс взяла фотографию в руки и с несвойственным себе задумчивым видом принялась рассматривать лицо человека, изображенного на ней. Доселе господин Альвенслебен не встречался Эстер ни в качестве заказа, ни в качестве заказчика – Эстер даже испытала определенного рода облегчение: было бы странно, если бы вот так вот за обедом девушка бы сообщила Анне, что её отец мёртв, причем принял смерть от её же рук. С одной стороны, Эс находила это забавным, с другой – ей бы сейчас не заплатили, а это однозначно минус.

– Аванс на данный момент… –  Эстер задумчиво посмотрела в потолок, оставив фото на столе и откинувшись на спинку стула, –  около пятнадцати тысяч долларов. В зависимости от обстоятельств дела конечная стоимость от тридцати, – на деле, в этот раз Дайер сильно занизила стоимость – обычно авансом девушка брала не меньше пятидесяти тысяч, а порой итоговая стоимость контракта приближалась к полумиллиону долларов. «Черт знает, что здесь вообще будет происходить», – на несколько мгновений наемница закрыла глаза, прикидывая, сколько времени придется потратить и сколько ещё фотографий Теодора на берегу моря придется рассмотреть. От мыслей о том, что ласковый бриз побережья одного из лучших курортов Старой Европы сейчас ласкает кожу этого ленивого засранца, Эстер хотелось разбить пару сервизов об чью-нибудь голову. Но камень-ножницы-бумага – священный и непререкаемый ритуал, им продиктована воля Древних и Даэдрических Принцев – никто не имеет права пойти против справедливости и мудрости этой игры.

– Прошу простить. Один звонок, – валлийка одарила Анну лучезарной улыбкой и поднялась с места, попутно набирая один из номеров Теодора. Из-за тишины кафе большую часть разговора можно было уловить, но даже без напряжения слуха четко слышалось:
– Общество Туле? Эстер, ты окончательно головой там поехала? Черт поймет, чем они занимаются сейчас, но в годы своей активности они разве что не призывали… Твою мать, в общем, не дури и не берись за это. Ты помнишь, чем это закончилось в прошлый раз, – Эстер повесила трубку и тяжело вздохнула. Естественно, он беспокоится. Но гаджет меньше чем через три минуты оповестил свою хозяйку о том, что поступило новое сообщение – всё необходимое для задания. Кто, где, с кем, примерный разброс сил предполагаемого противника и постскриптум от Теда: «не забудь скинуть фото. Твой самолет будет подан через два часа». Победная усмешка и Дайер проходит обратно к столику.

Естественно, по доброте душевной скидывать цену за свои услуги Эстер бы не стала – девушка слишком любит деньги и всевозможные прелести мира материального, но поехать и посмотреть на труп, а потом затребовать без малого сотню тысяч было перегибом даже для Трикстера. «К тому же, по пути можно перехватить Кларка и получить за него неплохой гонорар. Если до него не добрался кто-то вперед меня», – Эстер хмыкнула и указательным пальцем почесала шрам на правой щеке. Да, Дайер помнит, чем это закончилось в прошлый раз. Всё тело Эстер прекрасно помнит каждую стычку, где войдя в раж девушка забывала о первом правиле, которому её учил Коул – никогда не недооценивай своего противника, а то расстанешься с головой.

Щелчком пальцев Эс подозвала официанта и ко всему прочему попросила Лонг-Айленд. Переварить предстоящее путешествие без спиртного помимо нескольких миллилитров бренди в чашке коретто было бы попросту невозможно, так что необходимо было перед очередным полетом хотя бы немного, но выпить. И дело даже не в страхе перед полетами – за много лет девушка уже отлетала достаточно, чтобы не бояться оторванного крыла или отказавшего двигателя – дело было скорее в том, что задание и так выглядело достаточно необычным, да и к тому же Эстер не покидало предчувствие, что что-то однозначно пойдет не так.

– Откуда посоветуете начать поиски, мисс? Мне была передана информация, что лучше мне отправиться в Берлин, да и самолет уже скоро будет подан, – наемница убрала из высокого стакана с коктейлем трубочку и отхлебнула чуть меньше четверти, после чего дно стакана со стуком соприкоснулось с деревянной поверхностью стола. Трепетной любви между детьми и отцами Эстер не ведала, а посему подобные поиски для неё были лишены всякого смысла. Вместе с тем, пропади в неизвестность Теодор – и все, кто подозревается в причастности к этому будут молить о скорой смерти, лишь бы младшая из близнецов оставила их в покое.

Отредактировано Hester Dyer (2017-05-28 03:38:51)

– Я отправляюсь с вами, – Эс с задумчивым видом взглянула на холодную темную жидкость в своём стакане. Лон-Айленд. По виду напоминает чай со льдом, и по одной из версий именно за чай со льдом его выдавали в годы Сухого закона в США. «Я отправляюсь с вами» – голос Анны эхом разнесся по закоулкам сознания Эстер. «Я отправляюсь с вами» – повторила про себя наемница и залпом осушила оставшийся в стакане коктейль. «Блять» – Дайер мысленно дала комментарий поставленному условию и с нескрываемым скепсисом во взгляде посмотрела на Анну. К сожалению, магия спиртного не сработала, и сознание Эстер оставалось чистым, как стекло. Стекло, по которому ударили молотком, проехались асфальтоукладчиком, переплавили в печи и сделали из него зеркало, в котором теперь ежедневно созерцает свой лик какая-нибудь особо фигуристая мадам в леопардовых лосинах. В общем, этому стеклу явно в жизни не повезло.

Конкретно запретить Эстер не могла – придерживалась принципа «любой каприз за ваши деньги», да и ко всему прочему откровенно плохого девушка в этом ничего предосудительного. Естественно, Эс привыкла к тому, что за долгие годы единственным, кто разделял с ней кровавый удел, был Теодор, и с кем-то новым искать сотрудничества наемница не стремилась. Учитывая физическое состояние Анны, Эстер пришлось бы примерить на себя не только роль ищейки, но и роль мамки-няньки, которая следила бы за хрупкой немкой. Хотя Дайер прекрасно понимала, что Анне придется думать о своей безопасности самостоятельно. Но кто знает, может госпожа Эстер Рамона Дайер вспомнит о дословном переводе её имени и не отмахнется от того, чтобы оставить кого-то в беде. Особенно, если этот кто-то обещает хорошо заплатить.

– Хорошо. Но я выдвину встречное условие, – по указанию Эстер девушке принесли общий счет за весь стол и Трикстер не глядя положила к чеку несколько крупных купюр. У Эс была вообще приятная для многих официантов привычка оставлять на чай сумму, превышающую размер чека минимум в полтора раза, – Не путаться под ногами и не распространяться о том, что вы, возможно, увидите при исполнении, – голос наемницы звучит строго и холодно, словно в каждый извлекаемый из речевых связок звук был вложен чистейший лед. –  Иначе вам, как представителю Часовой Башни, мне придется перерезать горло, – но не только от голоса Эстер у многих небо в копеечку и обострение энуреза. Улыбка на тонких губах наемницы редко предвещала что-то хорошее, особенно когда речь заходит о методике исполнения контракта или цены.

– Хорошо, – Эстер перевела взгляд в потолок и на секунду прикусила нижнюю губу: девушка всегда избегала взглядов глаза в глаза и позволяла подобное лишь Теодору. – Мой самолет улетит тогда, когда я скажу. А знаете почему? – Эс взглянула на Анну. В этот момент она была похожа на ребенка, который очень хочет показать друзьям во дворе новую игрушку. – Потому что это мой чертов самолет, – казалось, Дайер сейчас лопнет от чувства собственной важности. Ведь свой самолет – это такой жизненный успех. К счастью, за штурвал Эстер не садилась, предпочитая проводить время у стекла иллюминатора и вглядываться в облаков бесконечный край, потягивая какой-нибудь коктейль.

– После рейса из Парижа я предпочту не прибегать к услугам авиакомпаний и их самолетов. Так что мы летим на своём транспортном средстве, время на сборы как вам угодно. Самолет будет в подан в ближайшие два часа, мне время на сборы не требуется, – Эстер хмыкнула. Девушка уже много лет обходится исключительно ручной кладью – самое необходимое в виде винтовок, гранат, рапир, пистолетов-пулеметов и револьверов на борт самолета не допускается.

Девушка опустила голову на сложенные на столе руки и закрыла глаза, шумно выдохнув – ждать, даже десять минут, было невыносимо долго. Конечно, Эстер снайпер и убийца, ждать ей должно быть привычно и обыденно, но ожидание такой мелочи, как сопровождающее лицо Анны… увольте. «Надеюсь, ещё и доверенные лица девочек, связавшихся с Туле, мне не придется тащить на борт. Зато это мой самолет. Мой. Мой-мой-мой! И летать на нем будут те, кому я разрешу. Потому что это моё» – в моменты повышенной нервозности Эс предпочитала думать о чем-то приятном. К примеру о том, что у неё есть свой самолет, в котором есть консоль с кучей игр и можно два часа полета провести за чем-то куда более привлекательным, чем размышления о том, что придется думать о ком-то кроме себя.

Отредактировано Hester Dyer (2017-05-28 18:17:56)

Следующая остановка – Берлин. Два часа перелета Эстер занималась всевозможной ерундой, начиная игрой в консоль и заканчивая попыткой подбить пилота на совместное распитие крепких алкогольных напитков – к счастью для всех выдержка пилота оказалась сильнее, да и Теодор заплатил ему больше, чем предлагала Эстер. Кто как не брат-близнец знает о развлечениях младшей сестры?

Спускаясь по трапу Эс едва сдержала себя в руках, чтобы не поприветствовать столицу Германии всем известным жестом. Но в Берлине было достаточно людей, которые только и ждали момента, чтоб Дайер объявилась без сопровождения – естественно с целью открутить ей голову и засунуть ствол её винтовки ей же через глотку, в лучшем случае. Врагов у Эстер в раз больше, чем друзей, но за долгие годы девушка уже с этим смирилась и даже находила в этом свои плюсы – к примеру, никто не будет просить у тебя в долг.

– В Берлине? Да, естественно. И не один раз, к моему глубочайшему сожалению, – Эс тяжело выдохнула, запрокидывая голову назад и вглядываясь в бескрайнюю синеву. В каждой стране небо выглядело совершенно по-разному, словно оно как-то отражало менталитет своих жителей. Небо Берлина и Германии в целом оказывало на Эстер какое-то необъяснимое давление, заставляло напрягаться и чувствовать себя под колпаком. Противоположный эффект наблюдался на юге Франции, куда Дайер стремилась всей душой каждый раз, когда выдавались свободные деньки – бесконечное и необъятное, вселявшее ощущение абсолютной свободы и чувство веры в то, что твои возможности едва ли не больше, чем не имеющий конца и края синий простор над головой. – И каждый раз я обещаю себе, что он будет последним, – девушка горько усмехнулась и потянулась к покоившейся в кармане куртки вот уже без малого несколько часов пачке сигарет. В немецкой столице было куда холоднее, чем в пропитанном смогом и сыростью Лондоне, так что наемница поспешила застегнуть молнию тонкой кожаной куртки.

Для привыкшей к роскоши Эстер выбор Анны показался по меньшей мере странным. Видимо, Анна всерьез верила, что президентские апартаменты занимают исключительно президенты, а наемники и киллеры скрываются в темноте. Возможно, в большинстве своём это и было так, но Эстер и Теодор сформировали свой неповторимый стиль – извечная тяга к лучшим условиям для жизни, шум, свет, музыка – это первое, что всплывает в голове у тех, кому посчастливилось – или наоборот – водить знакомство с близнецами. «Но, возможно, как говорили спутники Доктора, внутри он больше чем снаружи» – Эс хмыкнула и после вежливой улыбки местного швейцара вошла внутрь.

– Доброго дня, – на чистейшем немецком произнесла Дайер, с вежливой улыбкой протягивая два паспорта граждан Германии девушке на стойке регистрации, – Мне нужен номер на… пока не могу сказать точно сколько. Ближайшие две ночи, – вспыльчивость и горячность – это свойство Эстер Дайер. А улыбчивость и вежливость – Лисбет Рихтер, гражданке ФРГ. Будучи одной, девушка бы поспешила заявить во всеуслышание всему Берлину о своём присутствии и нарваться на парочку-другую обменов любезными кулаками. Но тут другое дело – если бы о присутствии Анны кто-то узнал, то на сопровождающую её фройляйн Рихтер ничего бы не смогли найти при всем желании. И в таком случае Туле бы попытались выйти на неё сами – присутствие Трикстера достаточно сильный отпугивающий фактор, а Эстер не хотела бы спугнуть культистов, которые, по её самому смелому предположению, попытались бы прийти за Анной Филиппой самостоятельно.

«Спасибо, Теодор» – ставя поддельную подпись и протягивая необходимые бумажки сотруднику отеля, Эс уже в миллионный (если не в миллиардный) раз благодарит брата за разумно оставленные в самолете документы. Уже оказавшись в номере Эстер с разбегу прыгнула в кровать, но подняла указательный палец в потолок и указала предположительно туда, где находилась Анна, словно показывая, что собирается к ней обратиться.

– Если тебе будет удобней, я могу изъясняться и на твоём родном языке, – Дайер сама того не заметила, как снова переключилась на казавшийся ей странным по звучанию немецкий. К тому же девушка не заметила тот момент, когда грань между «вы» и «ты» стёрлась, но не придала этому никакого значения: нелюбовь Эстер к формальностям трудно с чем-то сравнить. – При персонале зови меня Лисбет. Для Туле уже пущен слух, что в Берлин прибывают магусы с одной из нужных им реликвий, и есть вероятность, что если они выйдут на тебя, то скорее соблазнятся чем-то новым. Учитывая, что нужная им книга твоей семьи предположительно у них… – Эстер задумалась и пересела на подоконник, распахивая форточку и закуривая в сторону улицы. Доплата персоналу и пара вежливых улыбок способны обойти запрет на курение в общественных местах – этому её ещё бабушка Эрменгард учила. – Вряд ли они будут посылать за тобой кого-то достаточно сильного – пока они пытаются найти и захватить этот трактат Абдула Альхазреда. А потом они поймут, что мы с Теодором их одурачили. Снова, – набрав дыма в легкие Эстер едва смогла сдержать усмешку – какое-то время назад им удалось пустить Туле по ложному следу и добраться до своей цели, только потом Дайеры долго зализывали раны от разъяренных культистов. «Посмотрим, прокатит ли это в этот раз. В любом случае, они попытаются найти того, кто пытался их провести» – Эс прислонилась спиной к стене и закрыла глаза, продолжая курить.

– Надеюсь, ты не сильно расстроена, что фактически я пытаюсь целенаправленно вывести их на кого-то из нас, – девушка улыбнулась, но сразу же выражение лица её приобрело прежнее спокойствие и отсутствие эмоций: Эстер не позволяла себе расслабляться надолго, но из-за присутствия Анны собирать свой распорядок дня («проснуться-поесть-покурить-подумать-покурить-прирезать-уехать») менять не собиралась: себе дороже, изменять своим привычкам в момент нахождения на службе может быть банально опасно.

– О, это славная история, – облик белокурой валлийки излучал самодовольство и уверенность в себе. От каждого её жеста или слова буквально разило непрошибаемой внутренней силой – Эстер бессменно и бесспорно производит впечатление человека, который приходит и забирает своё, не слушая никого и не принимая во внимание ничего, что может отрицать её право на собственность. Взор сиреневых глаз устремлен на Анну, прямо и открыто, улавливая каждую деталь облика немки. Невольно Эс допустила мысль о том, что Анна Филиппа по меньшей мере очаровательна – хрупкая, тонкокостная, изящная девушка с правильными чертами лица и длинными волосами цвета осенней листвы. Нет, Туле не получат её – по крайней мере, пока Трикстер находится от неё достаточно близко, чтобы внести свои коррективы в ход предполагаемой стычки. Девушка переводит взгляд на небольшой тихий парк за окном отеля, набирает в легкие дым, и после выдоха продолжает говорить:

– Несколько лет назад мы получили заказ от нескольких экзекуторов церкви. Сначала и я, и Теодор, были уверены в том, что это нелепая шутка – в их сообщении была полная околесица и несуразица, что-то про демонов и… – Эс нахмурилась, то ли подбирая слова, то ли пытаясь воскресить в омуте памяти более яркий образ тех событий, – и церковники побоялись посылать туда своих. Знаешь, сколько контрактов нам выдавали с намерением сгубить обоих? Добрая половина, наверное, – на губах девушки появилась тень горькой усмешки, всего на секунду. И правда – самые дорогостоящие и заманчивые заказы были из разряда самоубийственных, – Так вот. Мы прибыли в Берлин, предварительно пустив слух о том, что в городе появится оригинал Лемегетона. Он же Малый ключ Соломона, в частности Арс Нотория, без которой весь Малый ключ – не более, чем простая писанина. Бесподобная фальсификация фактов, вовремя пущенный слух – и вот, все ищейки Туле бросились на поиски «сопровождающих» Лемегетона. Естественно, никакого оригинала Малого ключа у нас не было. Контракт исполнен, всё, казалось бы, замечательно, – Эстер затушила окурок о раму окна и прикрыла глаза, – но в одном мы сильно просчитались. У них на руках был Хтаат Аквандинген. Почему был? К счастью этот чертов гримуар был сожжен и отправлен к праотцам. С его помощью они сумели попортить нам вечеринку, пригласив несколько непрошенных гостей, – пальцы Дайер на несколько секунд коснулись шрама на щеке. Та тварь сожрала достаточно свинца и попортила Эстер не только настроение, но и лицо. Большую часть подробностей той бойни девушка предпочла оставить при себе – Анне вряд ли пойдет на пользу знание того, что та, кого она наняла, при необходимости может расквитаться даже с какой-нибудь потусторонней тварью. Несмотря на своё обычное спокойствие и видимое веселье в таких ситуациях, Эстер бы отдала многое, даже свой самолет, лишь бы получить гарант того, что судьба больше никогда не сведет её с демонами. Конечно, битва с таким существом прибавляет очков уверенности в себе, но, право, рецидива Эстер хотела бы избежать – слишком затратно выходит.

– Всё могло бы закончиться хуже, если бы они не пошли по ложному следу в поисках Лемегетона. Даже те четверо или пятеро изрядно потрепали нервы.  Но отрежь их от книжек – и всё. Куски мяса на ножках, бормочущие свои заклинания, – Трикстер криво ухмыльнулась, слезая с подоконника и подходя к Анне. Кончики пальцев Эстер коснулись пряди волос Анны. – Прямо как ты и вся ваша Часовая Башня. Не признающие магию пуль и клинков, уповающие на ритуалы и камни. Очаровательная оплошность, из-за которой далеко не один десяток человек отправился в могилу с моей помощью, – проворковала Эс, словно действительно лелея и наслаждаясь воспоминаниями о причиненных смертях. Для Эстер истинное волшебство – видеть затухающее пламя в глазах других, слышать последний вздох, и чувствовать, как ещё одно волшебное сердце отбило свой марш. Наверное, в такие моменты Дайер получала настоящее удовольствие от своего дела: пьянящее чувство вседозволенности и безнаказанности, примерка роли вершителя судеб и мойры, что перерезает нить человеческой судьбы. Атропос, чей приговор невозможно оспорить или даже отсрочить.

– Будь осторожна в случае чего. Я убийца, а не защитник, и я не смогу тебе помочь лучше, чем ты сможешь помочь себе сама, – негромко произнесла девушка, мягко отходя назад и присаживаясь на край кровати. Сказанное Нимандом без малого пятнадцать лет назад стало девизом Эстер по жизни – никто не сможет помочь тебе лучше, чем ты сам. Даже на Теодора Эстер не надеялась так, как на себя – всё же, брат не панацея от всех проблем и не будет рядом всё время.

«Но я очень надеюсь, что с годами они отупели и не расширились в несколько раз. Иначе я не справлюсь» – Эс пришла к не самому жизнеутверждающему выводу, но если смотреть объективно – без Теодора её возможности урезались ровно наполовину. И это отнюдь не радовало.

– Ты не голодна, к слову? Не думаю, что у нас есть много времени на ужин, так что если проголодалась, давай возьмем еду в номер, а потом перейдем непосредственно к делу.

Девушка кивнула. Да, та книга была самой, и Эс ни на секунду не выказала сожалений об её утрате в огне. По реакции Анны наемница отчетливо понимала – струны души исследователя наверняка были задеты новостью о том, что такой интересный с точки зрения любого демонолога гримуар безвозвратно исчез. Эстер исследователем не была, так что для неё пожар, приведший к гибели Хаад Аквадингена был более чем хорошей новостью. Но черт с ним, с этим пыльным фолиантом – Дайер была чертовски голодна, так что разговоры о планах девушка предпочла отложить до того момента, когда слова «беспомощное мясо» перестанут вызывать в голове приятные ассоциации со стейками и прочими чудесными творениями человеческого разума. Что-что, а вот поесть Эстер очень любила.

В ответ на слова о том, что внешность обманчива, валлийка с усмешкой фыркнула и закинула ногу на ногу, переводя взгляд в потолок. Эстер всю жизнь считала по-другому, да и род деятельности обязывает по внешнему облику человека разве что его знак зодиака и семейное положение не угадывать. Да и мало чем однотипные внешне люди различались друг от друга. Да и люди в общем и целом. Эс прикрыла глаза и откинулась на спину, задумавшись о какой-то околофилософской ерунде, что на данном этапе их поисков не относилась к делу. Признаться, девушке сейчас было достаточно тяжело сосредоточиться на деле – от Теодора что-то давно никаких вестей, да и вообще на душе было как-то неспокойно. «Ладно, это просто из-за смены условий работы» – Эстер предпочла списать всё на то, что Анна любезно записала Дайер-младшую не только в киллеры, но и в ищейки, и в сопровождающие, и в кладезь восхитительных историй… В общем, новых ролей хватало для того, чтобы ощущать дискомфорт.

– Не откажусь, – Эстер в гастрономических вопросах была относительно неприхотлива, да и вряд ли штрудель настолько уж плохая вещь, чтобы от него отказываться. В любом случае, это будет куда съедобнее, чем то, что готовит Эстер – Коул и Теодор вообще единогласно считали, что из Эс получилась бы прекрасная отравительница: то, что красиво и изумительно выглядит на тарелке, по вкусу оказывается даже не отвратительным – убийственным. Сколько раз Ниманд мучился от болей в животе, соблазнившись аппетитно выглядящей лазаньей или чудесными на вид кексами. «Так что штрудель явно лучше лапши быстрого приготовления» – заключила про себя Дайер.

Щелчок снятой трубки телефона, и с другого конца провода девушка-администратор мягко и любезно приветствует Анну.
– Добро пожаловать в Берлин, госпожа Альвенслебен. Надеюсь, вы будете довольны нашим приемом. Как и ваш достопочтенный отец, – Дайер, чья внимательность не страдала даже в те моменты, когда мысли были заняты штруделем и обманчивым обликом людей и лазаньи, обратила внимание на одну деталь: Анна не успела набрать номер администратора отеля.

«Твою мать, уроды, могли бы дать хотя бы поесть» – естественно, Эстер не списала это на любезность сотрудников отеля: до набора номера спешить исполнить капризы клиента – навязчивый сервис как он есть. А Эстер крайне не любила навязчивых людей. Ещё больше Эстер не любила людей, которые вламывались в номера без стука.

Трое. Судя по внешнему виду, не самые простые в обращении и не самые приятные в общении, но ничего не попишешь – избежать боя, судя по их не самым дружелюбным мордам лица, было невозможно. Диалоги с мужчинами куда приятнее, если они не бормочут какие-то заклинания и не готовятся тебя подорвать огненным шаром в лицо, но, видимо, общество Туле не интересуется женщинами, кроме как самками каких-нибудь демонов. И то, интерес у них чисто религиозно-исследовательский, как считала Эстер. 

– Штрудель, говоришь, – Дайер резко поднялась с кровати, после чего с языка девушки помимо едких и не самых цензурных комментариев сорвался текст укрепляющих чар. Слабая альтернатива нормальному амулету или привычным способам ведения боя, но при Анне сразу же раскрывать все карты не хотелось от слова совсем – слова-словами, а если в Часовой Башне станет известно, то в лучшем случае Эстер и Теодора попытаются посадить под Печать.
Остроумные комментарии, ухмылки и бахвальство пришлось выбросить на время и резким движением извлечь на свет револьвер. Пока не было возможности достать что-то посерьезнее, да и надежда на то, что разборка закончится спустя пару выстрелов, всё еще теплилась в душе Эстер.

Но быстро угасла. Пуля, прицельно выпущенная в область сердца одного из членов общества Туле, словно бесследно исчезла, не оставив после себя даже порванной одежды на груди магуса. «Кажется, мы в дерьме» – внутренний Капитан Очевидность поспешил на помощь попавшей в передрягу Эс. После внутреннего Капитана Очевидности девушка решила прибегнуть к помощи Капитана Внезапности, и после двух быстро произнесенных строф охотники на голодных дам оказались погребены под внушительным шкафом.

– Не задавай вопросов, ладно? –бросила Эстер в сторону Анны, а повторение раннее произнесенных магических слов привели к перевернутой двуспальной кровати, из-за которой и без того не самое просторное помещение оказалось разделенным на две части. Анне посчастливилось временно оказаться отрезанной от культистов, а Эстер хватило нескольких секунд погребения под завалами полотенец и постельного белья вперемешку с обломками шкафа, чтобы добраться до рапиры. Огнестрел, конечно, эффективнее, но в данной ситуации он себя не показал с хорошей стороны, да и за подобный грубый врыв в комнату следовало бы перерезать глотку, а не просто мирно пристрелить.

Всё можно было бы закончить быстро и изящно, но связанная по рукам и ногам Дайер, лишенная, к тому же, возможности просто всех расстрелять, в данную секунду чувствовала себя беспомощной. Но никогда не стоит забывать, что всегда может быть хуже. Ощущение беспомощны стократ усилилось ровно в тот момент, когда похожая на слизь черная субстанция оказалась под ногами Трикстера и лишила её возможности сдвинуться с места. Распространявшаяся по всему телу с пугающей скоростью дрянь, ко всему прочему, полностью отрезала Эстер возможность к чтению заклинаний.

Безымянная сопровождающая оказалась не такой интересной целью, как Анна, и поэтому двое прошли через комнату к девушке не с самыми добрыми намерениями, в то время как третий из Туле был занят произнесением слов для неизвестного Эстер ритуала. Из-за перевернутой мебели увидеть Анну не удавалось, да и в голове у Дайер уже была продумана схема дальнейших действий. «Только сделай всё правильно, фриц. Выиграй мне чертовы две минуты»

Когда у тебя связаны все конечности, закрыть уши достаточно сложно, если честно. Эстер успела только зажмуриться, но внезапный хлопок для привыкшей к очаровательному звуку разрывавшихся гранат, выбитых стёкол, человеческих криков и воплей Теодора «ТЫ СНОВА ОПАЗДЫВАЕШЬ!» всё это казалось полной ерундой. Нет, разумеется, не самое приятное ощущение, но когда тебя со всех сторон облепила черная непонятная дрянь, как-то не думаешь о том, что громкий хлопок самая большая неприятность в настоящий момент.

Глубокий вдох – и гостиничный номер принадлежит Эстер. Это её реальность, в которой никакой свет не станет помехой идеальному зрению, и где никто не посмеет причинить наемнице серьезного вреда. Девушка мысленно обращается ко всем тем, кого считает достойными поклонения, надеясь на дальнейший успех. Хотя нет, не надеясь. Надежда – это не для убийц. Тем, кто служит клинку не во славу человечества и человечности, путь к надежде и вере закрыт раз и навсегда. В день, когда кровь пролилась ради пополнения баланса кредитной карточки, Эстер перестала надеяться – если и существует так называемый «бог», то для Дайеров он приготовил особое место в аду. Но сегодня Эс его не увидит.

Эстер пытается сделать шаг и растворяется из места своего заключения. Не будучи обученным магусом и вообще презрительно относящаяся к теории чародейства в общем и целом, Эс искренне упивалась тем, чего достигла за годы тренировок – ещё никто не остался равнодушным после её трюков с исчезновением в одном месте и появлением в другом.
Сила Дайеров – извращение и плевок в лицо привычному порядку вещей. Как и они сами. Белое отродье, чья жизнь должна была оборваться уже не один десяток раз, близнецы, что одним своим существованием вызывают гнев не только в сердцах лорда и леди Дайер, но и у всех, кому доводилось сталкиваться с ними и видеть, что сами незыблемые законы времени и пространства изменяются под их волей. Трикстер и Хронос. Близнецы, в чьих руках оказалась сила, что при должном усилии способна перевернуть все законы мироздания. Близнецы, чьё сребролюбие и страсть к развлечениям удерживают их от чего-то более серьезного, чем перерезание глоток под шум взрывов.

Свет рассеялся, а нападавшие всё ещё в живых. Просчет со стороны Эстер? Нет, ни в коем случае. Раз в контракте не оговорено убивать всех, кто принадлежит к обществу Туле, Эстер предпочтёт вспомнить каждый шрам, оставленный проклятыми фанатиками. Любишь ли ты причинять боль, Эстер Рамона Дайер? Брось, не лги самой себе. В тебе, как и в твоём брате, живёт настоящее чудовище – кровожадный монстр, цепи которого ослабевают каждый раз, когда жизнь сводит тебя с прошлыми обидчиками. Вы не прощаете, верно? В голове наемницы вновь разворачивается та сцена – из последних сил получается направить патрон на встречу с сердцем культиста, а после – реабилитация, шрам, и не один год попытки выйти на Туле снова. И тут так удачно подвернулась Анна. Жаль только, что лучше ей этого не видеть.

– Кто совершит теперь обряд? – какие петь слова? – девушка по памяти произносит строчку Эдгара По и ловит на себе взгляд, полный недоумения с примесью страха. К сожалению, Дайер не располагает таким запасом времени, чтобы основательно сломать тех, кто помешал девушке поужинать. Теодор бы управился в разы быстрее: старший брат предпочитал ломать тела. Эстер же куда больше нравилось ломать души людей, разрушать основание их личности, а это, как известно, куда более долгий и кропотливый процесс, чем разрушение плоти.

Эстер щурит глаза и закуривает, вызывая тем самым больше недоумения у нападавших. Многометровые очереди выстроились бы на улицах городов из тех, кто желает наконец стереть ухмылку с лица наёмницы, и вот один из культистов начинает читать заклятие. Эс делает взмах рукой, тем самым призывая Анну не лезть и никак на это не реагировать. Казалось, Трикстер сейчас лопнет от сдерживаемого смеха, но вот на лицах Туле нет ничего, кроме раздражения – естественно, кому понравится такое пренебрежение прямо на поле боя?

Огненный шар слетает с кончиков пальцев культиста и устремляется прямо в наглое лицо «Лисбет», как вдруг:

– Побереги лицо, шавка, – сгусток энергии резко меняет траекторию и возвращается прямо к своему создателю, дав возможность прорасти в душах культисов заботливо посаженным Эстер семенам страха. Но не время наслаждаться зрелищем и наблюдать за смятением и испугам во взглядах членов общества Туле. Пришло время опускать занавес.

Без пафосных речей и лишних слов, без злодейского смеха и какой-либо усмешки, Эстер закрывает глаза, сосредотачиваясь и разрывая пространство в нескольких местах. Вот он, плевок в лицо привычного порядка вещей и издевательство над законами природы, то, от чего Дайер испытывает едва ли не впадает в экстатическое состояние! Из образовавшихся карманов на огромной скорости в тела обидчиков вылетает несколько десятков клинков, наполняя гостиничный номер музыкой человеческого крика и звона стали. Концерт, после которого вряд ли кто-то может остаться равнодушным – да и банально в живых.

«Надеюсь, за уборку доплачивать не придется», – Трикстер подошла к телу одного из магусов и извлекла из его плоти один из любимых мечей, подаренный девушке любимой бабушкой Эрменгард. Начищенная до блеска сталь всегда радовала глаз Дайер-младшей, но вот вид запятнанного смертью клинка приводил девушку в восторг и вызывал непроизвольную улыбку. Эс взмахнула рукой, направив все клинки, кроме одного, обратно в пространственные дыры, после чего разорванное пространство само собой нормализовалось.

– Мне кажется, отсюда пора сваливать. Причем как можно быстрее. Ты в порядке, фриц?

Отредактировано Hester Dyer (2017-06-10 23:55:49)